Свеча, отмерявшая время, прогорела на пару делений. Кей дико заскучал. Одно дело, когда ты знаешь, ради чего длится твое ожидание, и совсем другое, когда нет. Вот только развернуться и выйти из кабинета оборотень просто не мог — воспитание не позволяло. Юноша нервно прошелся взад-вперед… И вдруг его взгляд упал на скомканные бумаги, небрежно валявшиеся на столе. Такой знакомый почерк…
Кей подхватил один из листков и, не обращая внимания на встревоженный вскрик: «Ты что себе позволяешь?!», расправил бумагу. Уже читанные ранее строчки запрыгали перед глазами. «Сударыня, ваша неземная красота… Зная, что вы замужем… Увы, но и я связан узами брака… Впрочем, это ведь сущий пустяк… Лишь обратите на меня свой благосклонный взор…» Кое-где почерк сбивался, и ровные острые руны становились более округлыми. Видно, тому, кто создавал письмо, это не нравилось, он брал следующий лист, и вновь повторялись строчки… «Сударыня, поверьте, ваше согласие лишь поможет вашему мужу… Ваше молчание лишь мешает ему…»
Мир закружился перед глазами…
За вторым бокалом вина последовал третий, за третьим — четвертый, и к тому моменту, как солнце скрыюсь за горизонтом, между давешними друзьями пропали остатки былой холодности. Разве сейчас можно разобраться, кто был виноват в провале восстания? Маршал ли, отдавший неверный приказ, или один из членов капитула Ордена, поступивший не так, как полагалось по уставу?
Пропала всякая холодность, а спор меж тем набирал обороты. Слово цеплялось за слово… Уже наступила ночь. Все отправились спать…
А утром разговор продолжился.
— А я тебе говорю! Миллинг не выстоит! Ты их оборону видел? Да в Айхарте бы за такую организацию…
— Ты не в Айхарте! — отрубил Ильрих. — И нас эти бои не касаются!
— Может, и так, вот только они не выстоят.
— И что? Тебя это волнует? Отлучение снято, и можно со спокойной совестью отправляться в империю. Здесь мы ничего не забыли.
— Это война… А здесь солдат — раз-два и обчелся. Если Миллинг не возьмут штурмом, в осаде он продержится не больше суток. И пострадают мирные жители!
— Господин маршал… — тихо простонал Ильрих, — я не видел вас больше десяти лет… И знали бы вы, как вы меня замучили своей принципиальностью за прошедшие два дня!
Рон ухмыльнулся:
— То есть, господин представитель капитула Ордена, вы все-таки пойдете со мною?
— А у меня есть выбор, мать твою маргул?!
Минут через пятнадцать перед дверьми комендатуры стояла весьма странная троица: двое мужчин, точно не относящихся к представителям светлой магии, и худощавая девушка лет восемнадцати на вид, в жилах которой наверняка текла кровь эльфов.
— Интересно, нас вообще внутрь пустят? — задумчиво поинтересовался Ильрих, не сводя глаз с каменного льва, жизнерадостно распахнувшего пасть.
— Вот сразу и узнаем…
К удивлению темных, их не только впустили в комендатуру, но даже на, казалось бы, такой провокационный вопрос Рона, как: «Где здесь главный?» — всю троицу не отправили в какой-нибудь застенок для выяснения, кто, зачем и как, а просто-напросто невежливо ткнули пальцем куда-то в сторону.
— Хорошо люди здесь живут! Доверчиво и привольно… — восхищенно и несколько иронично протянул Ильрих, провожая взглядом метнувшегося в сторону советчика. — Надо будет, как все закончится, пригнать сюда с полсотни молодняка. Пусть поучатся, как не надо…
Рон только покосился на разбушевавшегося приятеля, но промолчал.
Главного нашли довольно быстро. И как оказалось, совершенно зря.
После утреннего построения настроение у генерала эн'Риони было хуже некуда. Казалось бы, ничего опасного, ужасного и кошмарного не произошло, но… На кой маргул эти маги пришли на развод? Точно, лишь чтоб поиздеваться, не более того.
Айнар, нервно хрустнул пальцами и потянулся к лежащим на столе бумагам: надо определиться, что делать с заказом у гномов. То ли признать, что таковой был, выкупить оружие и опустошить казну, то ли… Негромкий стук по дверному косяку отвлек генерала.
— Господин командующий?
Мужчина устало вздохнул и, не поднимая головы, поинтересовался: — Ну?
— Добровольцы в армию нужны? — откровенная насмешка, звучавшая в голосе говорившего, заставила эн'Риони заинтересоваться.
— Предполо… — начал было он, вскидывая голову на звук, и…
Темные встречались на Светлых землях, но обычно они, зная, насколько нехорошо аборигены относятся к жителям восточной части Аларии, предпочитали маскироваться, не афишируя при этом, кто есть кто. Сейчас же… Сейчас перед генералом стояли двое темных, причем темных магов не такой уж малой силы. «Издеваются», — мгновенно смекнул эн'Риони. Он бы еще понял, попытайся они хоть как-то прикрыть свои способности, но сейчас…
— Что вы хотите? — отрывисто поинтересовался военный.
Темные переглянулись, и Рон, стоявший ближе к столу командующего, только пожал плечами:
— Вроде ж я понятно сказал: добровольцы вам нужны или как?
Проведя больше десяти лет в Светлых землях, бывший маршал давно осознал, что ему в принципе безразлично мнение окружающих. Знают, что темный, и боятся — значит, не подойдут, не нападут. Знают, что темный, и ненавидят — хотят напасть? Так особо вспыльчивым всегда можно рассказать, где хвыйты зимуют. Л раз так, не стоит прикидываться простым жителем Светлых земель.
— Добровольцы?! — Генерал решил, что он ослышался.
— Я же говорила, вам никто не поверит! — влезла в разговор ранее не замеченная эн'Риони девчонка, стоявшая возле самой двери.